«Апокалипсис... завтра». Книга 2. «Кара небесная».

Вы когда-нибудь слышали о грядущем конце света? Уверен, что слышали. В мире немало легенд, мифов, предсказаний, грозящих человечеству неминуемой гибелью. Огненный дождь, ужасный потоп, чудовищный ураган...

Это лишь краткий перечень возможных катаклизмов. В фантазии, выдумке, образности неведомым прорицателям не откажешь. Как правило, все глобальные катастрофы описаны довольно подробно, детально. Порой создается ощущение, что творцы легенд являлись свидетелями апокалипсиса. Нарисованные ими картины выглядят чересчур реалистично.

А может это действительно так? Может, все это уже было? Что если на планете, до нас, существовали могущественные, высокоразвитые цивилизации? Они погибли в результате страшных катастроф. Погибли, практически не оставив следов. Материальных следов. Века, тысячелетия забвения надежно похоронили под слоем земли разрушенные города. И только в памяти немногих уцелевших людей сохранились воспоминания о некогда богатых, цветущих странах.

Они передавались из уст в уста, из поколения в поколение и постепенно превращались в мифы. Каждый человек что-то добавлял, что-то изменял. Тонкая грань между правдой и вымыслом, в конце концов, стерлась. При этом заметно усилилась религиозная составляющая. Священники без труда нашли объяснение всему случившемуся. Тут два варианта: либо боги покарали людей за грехи, либо дьявол в очередной раз пытался уничтожить ненавистный ему мир. И разве с данными версиями поспоришь? Тем более, никто не знает, что ждет нас впереди. Мы слабые, убогие создания, не способные противостоять разбушевавшейся стихии.

А если древние легенды служат предупреждением? История имеет свойство повторяться. Не слишком ли легкомысленно люди относятся к мифам предков? Может, следует задуматься, принять меры? Увы, пророкам редко верят. Над ними смеются, издеваются, их часто считают сумасшедшими. Ради призрачной надежды на спасение человечество не готово жертвовать мирскими благами. Особенно, когда ничто не предвещает беду...

***

Рассекая волну, корабль стремительно двигался к виднеющемуся вдалеке берегу. Ветер почти стих, и парус безвольно повис. Зато теперь отчетливо слышен дружный плеск весел. Гребцы работают умело, слаженно. Среди них нет ни одного раба. Что неудивительно. Ведь это судно могущественного царя Дантии. На нем лучшая команда матросов.

Гребцов отбирали с особой тщательностью. Они должны быть сильными, крепкими, выносливыми. В морском сражении скорость и маневренность корабля – главные составляющие победы. Владыке Дантии есть чем гордиться. Его гребцы делают больше двадцати гребков в минуту. И такой темп они способны поддерживать довольно долго.

Вдоль бортов, словно статуи, застыли тяжеловооруженные воины. Позолоченные доспехи, поножи, массивные, закрывающие лицо шлемы. В правой руке длинное копье, в левой – овальный щит, на поясе в ножнах короткий меч. Это личная охрана царя. Солдаты беззаветно преданы правителю и без колебания отдадут за него свою жизнь. В их взглядах читается бесстрастность и холодное равнодушие. Они не раз бывали в жестоких битвах и не боятся смерти.

Возле мачты суетятся члены команды. С помощью прочных веревок матросы убирают парус. Его надежно закрепят на рее. Конечная цель путешествия уже близка, и дальше судно пойдет исключительно на веслах.

Ранее утро. Сияющий желтый диск только-только появился из-за горизонта. Небо окрасилось в нежно-розовые тона. Впрочем, кое-где еще сверкают серебристые звезды. Изумрудная гладь океана вспыхнула, заиграла. Картина умиротворяющая, идиллическая.

На специальной площадке для лучников в носовой части корабля стоит высокий широкоплечий мужчина. Он немолод. В темных волосах заметна редкая седина. Вытянутое лицо, карие, чуть раскосые глаза, тонкая линия губ, заостренный гладко выбритый подбородок. Это Нот, младший сын Ламеха, владыки Дантии.

Недавно ему исполнилось сорок пять лет. Возраст очень важный для любого мужчины. Настало время остановиться, бросить взгляд на прожитые годы. Еще есть шанс что-то исправить, что-то изменить. Каждый человек мечтает о славе, хочет, чтобы потомки вспоминали о нем с теплотой, с благодарностью.

Увы, Ноту пока нечем похвастаться. Он не совершил ничего героического. Ему даже не суждено стать царем. У Мараса, старшего брата, двое сыновей. Нот никогда не взойдет на трон Дантии. После смерти отца страной будет править Марас, а затем его дети. С этим фактом Нот давно смирился. Закон суров, но справедлив. Дробление государства недопустимо. Оно тогда неминуемо ослабнет и утратит былое влияние. А это немаловажно для процветания родной страны.

В Атлантиде десять независимых царств. Они располагаются на островах и архипелагах гигантского океана. Правители имеют собственную армию, собственный флот, собственную казну. Дантия одно из самых сильных и богатых государств. Уступает она, пожалуй, лишь Токрису. И это объяснимо. Ведь именно на Токрисе поселились первые атланты. Именно с него началась великая экспансия.

Теперь, спустя тринадцать веков, могущественному непобедимому союзу десяти царств принадлежит огромная территория, простирающаяся от Торрентии и Лавии на востоке до Тишана на западе. На Токрисе предки основали столицу Атлантиды – Паседонис. Они назвали ее в честь бога моря, которого считали своим покровителем.

С течением времени Паседонис отстраивался, расширялся, постепенно превращаясь в красивейший город мира. Кроме того, это мощная крепость, надежный оплот. На чужаков столица атлантов производила неизгладимое впечатление.

Нельзя сказать, что отношения внутри союза были дружескими. Случались споры, конфликты и даже мелкие стычки. Виной тому старые обиды, личная неприязнь и обыкновенная зависть. Кто-то слишком успешен в торговле, кто-то возвел новый роскошный дворец, кто-то удачно выдал дочь замуж.

Политическое соперничество нередко перерастало в открытую ненависть. Создавались противоборствующие блоки, плелись хитроумные интриги, вводились запреты на поставки камня, металлов, продуктов. Правители, как могли, старались досадить соседям. Порой даже в ущерб себе. Тем не менее, до вооруженных столкновений дело никогда не доходило. Царства Атлантиды между собой не воевали. У них достаточно других врагов.

Шестьсот лет назад в результате долгой кровопролитной междоусобицы страна чуть не стала жертвой внешнего вторжения. Огромный флот Лемии обогнул Адрику и вторгся в южные государства. Ослабленные, разобщенные атланты не сумели оказать захватчикам достойного сопротивления. Два острова пали. Вскоре неприятельские корабли появились возле Токриса. Страна была на краю гибели. Царям пришлось забыть о прежних обидах.

В гавани Паседониса состоялась грандиозная битва. С каждой стороны в ней участвовало по четыреста судов. Объединенный флот Атлантиды одержал победу и заставил лемийцев убраться прочь. Это был хороший урок. С тех пор правители каждые пять лет собираются на Совет, где решают насущные проблемы. На нем же обсуждаются возникшие споры. После жарких прений происходит голосование. Вердикт Совета обязателен для всех.

Ослушаться никто не смеет. Риск чересчур велик. Отступника ждет суровая кара. Сражаться против девяти государств равносильно самоубийству. Та же участь постигнет владыку, развязавшего войну. Нападение на одно из царств расценивается, как нападение на всех. Даже Токрис не пойдет на подобную авантюру.

По традиции Совет заседает в Паседонисе. Во-первых, он занимает наиболее выгодное географическое положение, а во-вторых, чего уж тут скрывать, правителю Токриса принадлежит главенствующая роль в союзе. При голосовании у него не один голос, а два. Только так можно избежать тупиковых ситуаций.

Удивительно, но вот уже шесть веков данные законы неукоснительно соблюдаются. Их пытались нарушить трижды. И трижды царя, бросавшего вызов всей Атлантиде, заставляли опускаться на колени и признать свою вину. Его отстраняли от власти и увозили на отдаленный необитаемый остров. Правители – божьи избранники, казнить их, как простолюдинов, нельзя. Одиночество – лучшее наказание для строптивцев.

На губах Нота появилась грустная, ироничная усмешка. При определенных обстоятельствах он все же может занять трон Дантии. Такие случаи в истории Атлантиды бывали. Речь, разумеется, идет о мятеже. Вмешиваться во внутренние дела другого государства соседи не станут. Главное, чтобы новый правитель соблюдал союзнические обязательства. Он будет полноправным членом Совета, вот только руку ему никто не подаст. Человек, захвативший власть преступным путем, не заслуживает уважения.

Дантия на долгие годы окажется в изоляции. Это неминуемая плата за подлость и коварство. Есть четкие правила престолонаследия, нарушать их, значит подвергать сомнению заветы предков. Если каждый младший отпрыск царской семьи начнет совершать переворот, Атлантида погрузится в кровавый хаос. Разрушение основ власти неизбежно приведет к гибели страны.

Да и как можно убить родного брата? Боги не простят подобный грех. Его не смоешь с души ни молитвами, ни богатыми жертвоприношениями. А убить Мараса и племянников придется. Они ведь никогда не смирятся со своим поражением. Даже если заточить их в надежную, тщательно охраняемую темницу, опасность все равно будет угрожать и Ноту, и его детям.

На свободе у законных правителей Дантии наверняка останутся верные сторонники. Если они освободят пленников, вспыхнет яростная, жестокая гражданская война. Страна погрузится в сущий ад. Выжженные поля, лежащие в руинах города, тысячи погибших солдат. Даже если Нот одержит победу, народ проклянет его имя, его род. Такая слава младшему сыну Ламеха не нужна. Нет, он никогда не совершит столь страшное злодеяние. Нот усмирит и зависть, и обиду, и гордыню. Да, ему не суждено стать царем Дантии, зато совесть чиста.

Берег быстро приближался. Уже видны отвесные серые скалы. Волны с тихим шелестом накатывались на каменную стену, ударялись об нее и разбивались на миллионы сверкающих брызг. Сегодня океан спокоен и ласков. Во время шторма здесь совершенно иное зрелище. Темная, пенящаяся вода, гигантские, достигающие сорока локтей в высоту валы, штурмующие непреодолимое препятствие, и ужасный, оглушающий грохот. У моряков от такой картины поневоле появляется дрожь в коленях. Если разбушевавшаяся стихия подхватит судно и понесет к скалам, шансы на спасение ничтожны. Возле этих берегов погибло немало кораблей.

За спиной Нота раздалась резкая, отрывистая команда. Гребцы правого борта тотчас подняли весла. Судно поворачивало на восток, навстречу пылающему Ралу. Его желтый, слепящий диск уже полностью показался над горизонтом. Через мгновение еще один громкий возглас. Гребцы дружно взялись за работу.

Четыре корабля сопровождения повторили маневр царского судна. До Паседониса осталось совсем немного. Скоро дантийцы достигнут конечной цели путешествия. Боги им благоволили. Все шестнадцать дней, что они плыли, погода была великолепной. Чистое безоблачное небо, лазурная гладь океана, попутный ветер.

Заложив руки за спину, Нот задумчиво смотрел на скалы Токриса. Остров сам по себе неприступная крепость. Найти удобную гавань и высадиться на берег здесь не так-то просто. Первые поселенцы были отчаянными смельчаками.

На площадке раздались легкие, осторожные шаги. Мужчина улыбнулся. Эти шаги он узнавал безошибочно. Нежные, мягкие руки обвили его шею. Нот обернулся, обнял жену за плечи. Ноема прижалась к груди мужа. Ей тридцать два года. Она необыкновенно красивая женщина. Стройная, высокая, с безупречной фигурой. Чуть вытянутый овал лица, крупные серые глаза, прямой нос, пухлые чувственные губы. Длинные русые волосы разбросаны по плечам.

На Ноеме зеленое платье с глубоким вырезом и изящные плетеные сандалии. Обычная, повседневная одежда. Нет даже украшений. Она настолько привлекательна, что не нуждается в них. Нот безумно любил жену. За нее он был готов убить кого угодно. И однажды это едва не сделал. Впрочем, с той неприятной историей все и началось.

Судьба младших сыновей правителей незавидна. Они живут во дворцах, в роскоши, в достатке, но мало, что решают. Их участь всегда быть в тени. Страной управляет либо отец, либо старший брат. С ними советуются крайне редко. И то скорее из вежливости. Как верные подданные, они должны беспрекословно подчиняться приказам царя.

Единственная возможность прославиться – отправиться в военный поход. В Атлантиде уважают сильных, храбрых воинов. О них слагают песни, им ставят памятники. Народ боготворит героев. Когда ветераны рассказывают о жестоких сражениях, кровь в теле юношей бурлит. Вот он блестящий шанс увековечить свое имя! Им грезятся великие победы. Яростный звон мечей, треск ломающихся копий, предсмертные вопли врагов. О чем еще могут мечтать наивные тщеславные мальчишки?

По старой традиции именно младшие дети владык расширяли границы могущественной Атлантиды. Они главная движущая сила страны. Их неуемная энергия, их жажда утвердиться в этом мире заставляла союз вести непрерывные войны с соседями.

Надо честно признать, правители всячески поощряли сыновей. Причин тут было несколько. Во-первых, уменьшалась напряженность внутри государства, во-вторых, нападать гораздо лучше, чем обороняться, и, в-третьих, армия обычно возвращалась домой с огромной добычей. Опустевшая казна царств сразу наполнялась золотом.

Не стоило забывать и о тысячах пленников. Рабы нужны в каменоломнях, на рудниках, на строительстве храмов и дворцов. Свободные атланты, даже бедняки, таскать тяжести и опускаться под землю не соглашались. Попытка их заставить могла спровоцировать бунт.

Если же высокородный отпрыск погибал на войне, в стране объявлялся десятидневный траур. Царь и царица искренне скорбели о потерянном сыне. Увы, боги порой бывают безжалостны. В любом случае есть еще наследник престола и его дети. Это немалое утешение.

Нот по примеру многих тоже решил испытать судьбу. Он уже не был юнцом. Ему исполнилось двадцать шесть лет, когда армия Атлантиды вторглась на территорию Лавии. Это государство на севере Адрики. Хотя, государство слишком громко сказано. Скорее союз полудиких племен, постоянно враждующих между собой. Идеальный вариант – атаковать врага со Срединного моря. Тогда противник не успеет собрать силы. Мелкие, разрозненные отряды варваров будут рассеяны, а их поселения уничтожены.

К сожалению, флот не может попасть в Срединное море, оно не соединяется с океаном. В Торрентии недавно построили несколько кораблей, но этого мало. Войскам пришлось высадиться в Морте. Морт – крошечный плацдарм атлантов на северо-западе Адрики. Его захватили около века назад. Крупный город на побережье и два десятка крепостей на границе. Их гарнизоны регулярно подвергались набегам лавийцев. В результате: разрушенные сооружения, убитые солдаты, выжженные поля.

В конце концов, терпение Совета иссякло. Дикарей давно следовало наказать. Общая численность карательной армии – тридцать пять тысяч человек. Возглавлял ее средний сын царя Токриса Велон. В подчинении у Нота было три с половиной тысячи дантийцев. Среди них немало новобранцев. Каждый хотел прославиться и разбогатеть. Предполагалось, что компания продлится около года. Войска разобьют противника, оттеснят его на восток, построят цепь форпостов. Вожди племен будут вынуждены признать свое поражение.

Поначалу события именно так и развивались. Преодолев Морт, захватчики достигли Лавии. Атланты с врагом особо не церемонились. Всех кто сопротивлялся, убивали, а взятых в плен мужчин, женщин и детей продавали работорговцам. Каратели наводили порядок огнем и мечом, вынуждая местных жителей спасаться бегством. На покоренных землях не оставалось ни души. Данная тактика не нравилась Ноту, но его мнение никого не интересовало. Большинство военачальников поддерживало Велона.

Спустя примерно месяц состоялось первое крупное сражение. Лавийцы собрали почти сорок тысяч бойцов. По численности армии были равны. Однако у атлантов явное преимущество в вооружении и выучке. Выстроившись в шесть линий, захватчики двинулись на противника. Плотный ряд тяжелых щитов, сверкающие в лучах Рала бронзовые шлемы, сплошной частокол длинных копий.

Одетые в шкуры и кожаные доспехи дикари с яростным воплем бросились на врага. Дрались они отчаянно, бесстрашно, однако у них не было ни единого шанса на победу. Атланты без труда разбили неприятеля. Уже к вечеру, потеряв около пятнадцати тысяч воинов, лавийцы отступили. Под покровом темноты они растворились в лесу. Захватчики торжествовали.

Но радость оказалась недолгой. Противник осознал допущенную ошибку и стал действовать иначе. В открытые столкновения враг больше не ввязывался. Он обходил стороной войска карателей и нападал на форпосты, на обозы, на конвои. Силы атлантов постепенно таяли. Захватчики гонялись за призраками. Успехи чередовались с неудачами. Это была война на уничтожение.

Компания превратилась в сущий кошмар. Густой лес, топкие болота, узкие грязные дороги. И вдобавок ко всему непрерывные проливные дожди, ужасающая жара и полчища кровососущих насекомых. Солдаты болели, умирали от ран, сходили с ума. Возникли проблемы со снабжением. Голодные, злые каратели рыскали по стране слово хищники.

Просить помощи у Совета Велон не рискнул, а предложение Нота остановиться и закрепиться на захваченной территории отверг. Он упорно гнал армию вперед. Ни к чему хорошему это привести не могло. Возле маленькой деревушки под названием Тичарок атланты наткнулись на мощный заслон врага. Лавийцы отлично подготовились к битве. Теперь у них было пятьдесят тысяч бойцов против двадцати семи у захватчиков.

Они атаковали неприятеля с трех сторон. Атланты не успели даже толком построиться. Враг намеревался раз и навсегда покончить с ненавистными агрессорами. Многие лавийцы за прошедшие два года лишились родных и близких и жаждали мести. Смерть дикарей не пугала.

Ту схватку Нот до сих пор вспоминает с содроганием. Лишь в последний момент атланты успели занять круговую оборону. Противники сражались с утра и до заката. Руки в крови, по телу течет пот, ноги подкашиваются от усталости. Волны лавийцев накатывались одна за другой. В некоторых местах трупы лежали огромными кучами. Но неприятеля это ничуть не смущало. Враг шел в наступление по мертвым и раненым.

Сгустившийся мрак заставил лавийцев откатиться к лесу. Было невозможно разобрать, где свои, где чужие. Атланты воспользовались временной передышкой, чтобы перегруппироваться. Судя по перекличке, потери были чудовищные. Измотанные, обессилевшие люди, опустившись на землю, утоляли голод и жажду. То и дело из темноты доносились стоны раненых. Вскоре в разных местах вспыхнули факела. Лавийцы опасались, что враг попытается прорваться к дороге, а атланты, что дикари нападут под покровом ночи.

На рассвете перед противниками предстала страшная картина вчерашнего побоища. Поле было усеяно окровавленными телами. Некоторые несчастные еще шевелились. Нот приказал солдатам строиться. Из десяти военачальников погибло четверо. Велон сидел на траве с побелевшим лицом. Он в бою лишился кисти и командовать армией не мог. Лидерство Нота никто не оспаривал. Дантиец был самым старшим из царевичей.

Атаковать захватчиков лавийцы не торопились. Ужасное зрелище на них тоже произвело впечатление. Эмоции схлынули, пришло время трезвого расчета. Полное истребление неприятеля слишком дорого обойдется дикарям. Да и какой в этом смысл? Рано или поздно атланты снова вторгнутся в Лавию. И тогда их точно не остановишь. Кроме того, у местных жителей есть и другие враги. Они непременно воспользуются слабостью соседей. Так не лучше ли заключить мир с изрядно потрепанным агрессором. Найти компромисс будет непросто, придется пойти на уступки, но тут уж ничего не поделаешь.

К атлантам направилась группа вождей. В сопровождении верных телохранителей Нот двинулся им навстречу. Переговоры получились сложными, каждый настаивал на своем. В итоге Нот согласился отдать лавийцам часть захваченной территории и пленников, еще не проданных работорговцам. На большее дикари и не надеялись. Они обещали прекратить набеги и не препятствовать возвращению армии атлантов к новой границе. Чтобы не угодить в западню, Нот потребовал от противника отвести войска к Тичароку. Вожди не возражали. Разведчики тщательно осмотрели лес, доверять лавийцам нельзя. Они коварны и непредсказуемы.

Около полудня, забрав раненых, атланты двинулись в обратный путь. Лошадей уцелело очень мало, на них везли продовольствие и воду. Оружие и доспехи погибших солдат достались дикарям. О таких трофеях неприятель даже не мечтал. По всем законам лавийцы победили в битве, хотя в целом войну проиграли.

Спустя трое суток возле передового форпоста Нот остановил армию. В его подчинении было шестнадцать тысяч человек. Карательная акция завершилась тяжелым поражением. Велон спешно покинул Адрику. Состояние токрисианца серьезно ухудшилось. Вся ответственность за исход компании легла на плечи Нота. Он занимался расчисткой леса, строительством крепостей, вербовкой наемников.

Нот провел в Лавии семь долгих лет. Противник, разумеется, не раз нарушал достигнутые договоренности. Стычки с дикарями случались регулярно. Тем не менее, Ноту удалось избежать новой масштабной войны. У него осталось слишком мало людей. Еще одна неудача могла привести к катастрофе. На посту командующего Нота заменил Дорл, царевич Стакрии. Он смелый, решительный, неглупый человек. А главное, с ним в Лавию прибыло двадцать тысяч бойцов. Нот вернулся домой.

В Дантии его встречали как настоящего героя. Ведь именно он спас армию от уничтожения, сумел заключить мир с дикарями на выгодных условиях. Правитель страны устроил в честь сына пышные празднества. Нот не опозорил честь рода. В отличие от Велона, он продемонстрировал не только храбрость и мужество, но и ум, рассудительность, политическую дальновидность. У него ярко проявились организаторские способности. Все это вызывало у Ламеха чувство гордости.

Нот же от такого внимания к себе со стороны отца и простого народа особой радости не испытывал. На то было несколько причин. Во-первых, он сразу заметил в глазах Мараса зависть. Заслужить любовь, уважение подданных необычайно сложно. Наследнику престола еще предстоит доказать свою состоятельность. А вот Нот уже на вершине славы. Толпа его обожает.

Отношение между братьями и раньше не отличались теплотой. Теперь они обострились до предела. В репликах Мараса отчетливо слышалось раздражение, сарказм. Он воспринимал младшего брата, как угрозу трону. Марас не сомневался, что после смерти отца Нот обязательно попытается захватить власть в Дантии. Разубеждать его было бесполезно. Все равно не поверит.

Во-вторых, за эти семь лет Нот на многое взглянул иначе. Юношеские иллюзии рассеялись окончательно. Война не развлечение, не веселая прогулка, война – страшное, суровое испытание. В ней нет ничего романтического. Враг дерется отчаянно, не жалея себя. Нот видел в Лавии лишь боль, кровь и смерть. Сожженные деревни, изуродованные, разлагающиеся трупы, плачущие женщины и дети. Вряд ли подобное зрелище кому-то доставляет удовольствие.

Ноту уже тридцать три. У него до сих пор нет семьи. Лучшие годы жизни он провел в джунглях Адрики, сражаясь с дикарями. Занятие не самое приятное. И что обиднее всего, Нота никто не понимал. Люди считали его героем, любимцем богов. Он же страдал от одиночества.

А в-третьих, чему собственно радоваться? Домой в Дантию с Нотом вернулось около семисот солдат. Тысяча воинов осталась нести службу в Лавии. Арифметика проста. Царевич потерял в жестоких битвах почти половину армии. И это успех? Это победа? Глупец, кто так думает.

Сразу после торжеств Нот уехал из столицы. Он устал от шума и суеты Барасоса. Родовой дворец на западном пустынном побережье острова – идеальное место для отдыха. Ему нужно было прийти в себя, в спокойной обстановке осмыслить случившееся. Как жить дальше Нот просто не знал. Он отвык от тишины, от мира. Не надо спать в одежде, не надо постоянно держать оружие под рукой, не надо проверять посты. Здесь ему ничего не угрожало.

Царевич гулял по лесу, купался в море, часами наблюдал за сверкающими на ночном небосклоне звездами. Крошечные разноцветные бриллианты причудливым образом разбросанные на черном покрывале, окутывающем Атлантиду и соседние страны. Картина удивительная, завораживающая, ни с чем несравнимая. Душа невольно трепещет и замирает. Человек, как бы ни старался, не способен в полной мере оценить величие богов. Он слишком жалок и ничтожен.

Путешественники, плававшие в Лемию, утверждали, будто земля, на которой живут люди, имеет форму шара. Если двигаться по прямой, то рано или поздно окажешься в начальной точке. Они даже привезли странные карты. На первый взгляд весьма достоверные. Тем не менее, Нот скептически относился к данной теории. Если бы это было правдой, океаны на противоположной стороне шара давно бы вытекли, а люди упали бы в бездну преисподней. Впрочем, Нот не ученый и не жрец. В подобных диспутах царевич не силен. Для него гораздо важнее практическая составляющая подобных знаний.

Прошло два месяца. Уединение Нота никто не нарушал. Во дворце были только слуги и охрана. Гостей царевич не принимал. Состояние Нота постепенно улучшалось. Об этом немедленно доложили правителю. Ранним утром к царевичу прискакал гонец от Ламеха. Отец приказал сыну срочно прибыть в столицу. Ослушаться Нот, разумеется, не посмел.

В Барасосе выяснилось, что владыка Дантии отправляется с визитом в самое северное государство союза – Руту. Нот должен был сопровождать царя. Ламех пытался помочь сыну развеять горечь и грусть. Длительное морское путешествие, новые впечатления, встречи, переговоры. Способ старый, проверенный. Главное отвлечь царевича от тяжелых воспоминаний.

Плавание длилось двадцать восемь дней. Внезапно налетевшая буря едва не погубила дантийцев. Корабль, словно щепку, швыряло по волнам. Пострадали рули, сломалась мачта, утонули четыре матроса. И все же они добрались до Руты. Разве это не провидение? Не судьба? Треть военных и торговых судов, следовавших на север вместе с царским кораблем, стала жертвой стихии. Опасное приключение встряхнуло Нота. Боги не зря даровали ему жизнь.

Хозяева устроили гостям роскошный прием. Тогда-то Нот и увидел Ноему впервые. Ей только что исполнилось двадцать лет. По меркам Атлантиды довольно зрелый возраст для девушки. Большинство сверстниц царевны Руты уже давно замужем. Однако Ноема обладала весьма своенравным характером и делать выбор не спешила. Правитель страны Летех очень любил дочь, а потому часто потакал ее прихотям.

Ноема была необычайно красива и без особого труда покорила сердце Нота. Во время пира дантиец не спускал с нее глаз. Это не ускользнуло от внимания царевны. Ноема ироничной репликой хотела уколоть навязчивого, бесцеремонного поклонника, но, посмотрев на Нота, неожиданно осеклась. Что-то в облике, в поведении мужчины задело девушку.

Он не такой, как все. Спокойный, уравновешенный, молчаливый. Пьет мало, говорит по существу, в пустые споры не ввязывается. Дантиец не молод и не красавец, но в нем есть что-то манящее, притягательное. В отличие от надменных, вспыльчивых юнцов, он сдержан, предельно вежлив. Нот знает цену жизни и смерти и не хватается за рукоять меча по любому поводу. В его взгляде нет похоти. Мужчина восхищен, очарован, о плотских желаниях даже не думает.

Ноема почувствовала, как учащенно застучало сердце. Ничего подобного девушка никогда раньше не испытывала. Детская влюбленность не в счет, она быстро проходит. Царевна смущенно покраснела и торопливо отвернулась. К концу пира Нот и Ноема уже не сомневались, что созданы друг для друга. Их жизненные пути должны пересечься.

Нет, не зря младший сын владыки Дантии воевал семь лет с дикарями. Если бы не лавийская компания, он бы женился, завел детей и не встретился бы с прекрасной царевной Руты. Боги уберегли Нота от этой чудовищной ошибки. Тогда он еще не знал, какое серьезное препятствие стоит у него на пути.

Спустя шесть дней в бухте Айроса, столицы Руты, появились корабли Токриса. Их тоже сильно потрепал шторм. На берег спустился высокий, стройный молодой человек в дорогих одеждах. Короткие темные волосы, прямой нос, крупные карие глаза, волевой подбородок. На причале сразу собралась толпа людей. И это неудивительно. В город прибыл Энрот, третий сын могущественно царя Токриса. Двадцатичетырехлетний юноша решил связать себя узами брака с дочерью правителя Руты. По мнению придворных это была крайне выгодная политическая партия.

Визит Энрота не стал сюрпризом для Ноемы. Отец заранее предупредил дочь о своем намерении выдать ее замуж за сына владыки Токриса. Согласие она не дала, но и бурно не возражала, что само по себе уже хороший знак. Ноема дважды встречалась с Энротом. Молодой человек ей нравился. Веселый, привлекательный, неглупый. В его обществе девушка не скучала. Почему бы действительно не стать женой наследника токрисианского трона?

Все эти события происходили до появления Нота в Айросе. Знакомство с ним в корне изменило планы Ноемы. Проблема в том, что она ничего не сказала отцу. То ли испугалась гнева Летеха, то ли не посчитала нужным его предупредить.

На торжественной церемонии разразился грандиозный скандал. В присутствии огромного количества гостей девушка с невинной улыбкой на губах отвергла официальное предложение Энрота. Случай небывалый. Обычно спорные вопросы обсуждались заблаговременно. Сам прием превращался в формальность. И вдруг такая развязка. А ведь накануне ничто не предвещало беду. Ноема молча выслушала отца, не проронив ни слова. Вот она смиренная, любящая дочь. Летех поцеловал ее в лоб и отпустил в свои покои.

Отказ Ноемы прозвучал, как гром среди ясного неба. Правитель Руты на мгновение растерялся. В зале дворца повисла тягостная, неловкая тишина. Энрот неестественно побледнел, сжал кулаки, его глаза пылали гневом. Это было оскорбление. Оскорбление не только для юноши, но и для всего Токриса.

Летех мог выдать дочь замуж и помимо ее воли. Он так и собирался поступить. Увы, события развивались слишком стремительно. Энрот презрительно усмехнулся и заметил, что Ноема абсолютно права. В Атлантиде нет человека, достойного взять ее в жены. Участь гордых, самолюбивых красавиц – одиночество. Он был крайне раздражен и не скрывал сарказм.

Его злая, обидная тирада ничуть не задела девушку. Ноема оказалась к этому готова. Она спокойно, тихо сказала, что у нее уже есть жених. Непроизвольно девушка взглянула на Нота. Энрот сразу догадался, о ком идет речь, кто перешел ему дорогу. В самообладании токрисианцу не откажешь. Скрипя зубами от ярости, он вежливо попрощался с владыкой Руты и поспешно покинул дворец. Начали расходиться и гости. Праздника не получилось.

Летех стоял, заложив руки за спину, словно каменная статуя. Широко расправленные плечи, непроницаемое лицо, чуть приподнятый подбородок. На почтительные поклоны подданных он не реагировал. Правитель отлично понимал, что теперь обострение отношений с Бростом, царем Токриса, неизбежно. Подобные оскорбления не прощаются.

Летех, как мог, скрывал эмоции. Лишь желваки на скулах выдавали его волнение. Любимая дочь в одну секунду разрушила то, что так тщательно выстраивалось долгие годы. Брак Ноемы с Энротом позволял владыке Руты значительно укрепить свои позиции в союзе. Увы, мечты Летеха рассыпались в прах.

На дочь он не смотрел. Разговаривать с ней не было ни малейшего желания. Эгоистичная, взбалмошная девчонка! Ноеме чересчур много позволялось. Но всему есть предел. Ее сегодняшний поступок переполнил чашу терпения. Тронный зал дворца почти опустел. Летех повернулся к владыке Дантии и произнес:

- Прошу прощения за эту неприятную историю. Вы невольно стали свидетелями моего величайшего позора. Дочь бросила вызов отцу. Непостижимо...

- Не стоит так переживать, - ответил Ламех. – Дети нередко проявляют строптивость. Особенно красивые девушки. Уверен, ты сумеешь все объяснить Бросту.

- Постараюсь, - вздохнул правтель Руты. – Но сначала разберусь с дочерью. Я ужасно зол на нее.

- Не будь с Ноемой слишком строг, - улыбнулся владыка Дантии. – Она молода, наивна, прямолинейна...

- Вот, вот, - сказал Летех. – Из-за ее прямолинейности у страны возникнут огромные проблемы. Прежде чем болтать разную чепуху, нужно думать о последствиях. Не хочет выходить замуж, станет жрицей в храме Саны. Пусть хранит чистоту и девственность до конца жизни.

- Я согласна выйти замуж, - едва слышно проговорила Ноема. – Но не за Энрота.

- Разумеется, - язвительно сказал отец. – У тебя ведь есть жених...

- Да, - подтвердила девушка.

- Великолепно! – воскликнул правитель Руты.

Он приблизился к дочери вплотную.

- Кто он? Назови его имя! Надеюсь, твой избранник достойный человек?

Ноема опустила глаза. Ответить на вопросы отца девушка не могла. Нот ведь не признавался ей в любви. Что если Ноема ошиблась? Что если политическая целесообразность для дантийского царевича важнее вспыхнувших между ними чувств? Тогда девушка окажется в весьма неловком положении. Пауза затягивалась.

- Чего молчишь? – повысил голос Летех. – Кто твой жених?

- Я, - громко сказал Нот и шагнул вперед.

Ноема радостно улыбнулась. Она не ошиблась. По щекам девушки потекли слезы. Нервное напряжение спало. В зале воцарилась удивительная тишина. Двигавшиеся к выходу гости тотчас замерли.

Ламех изумленно посмотрел на сына. Крайне неожиданный поворот событий. Похоже, с царем Токриса придется объясняться не одному Летеху. Владыка Дантии хорошо знал сына. Если он принял такое решение, то уже не отступит. Это не спонтанный порыв. Безрассудство Ноту не свойственно.

Пребывал в замешательстве и правитель Руты. Он лихорадочно соображал, как с наименьшими потерями выпутаться из непростой ситуации. Ничего разумного в голову не приходило. Отказывать царевичу Дантии было глупо.

- Это официальное предложение? – уточнил Летех.

- Да, - проговорил Нот.

- И ты не против? – правитель взглянул на дочь.

- Нет, - прошептала Ноема. – Я согласна.

- Проклятье! – выругался Летех. – Раньше вы не могли сказать? Я бы успел предупредить Энрота

- Мы не были уверены… - пожал плечами царевич.

- Твое мнение? – владыка Руты обратился к Ламеху.

- Тут уже ничего не изменишь, - произнес дантиец. – Выйдет Ноема замуж за моего сына или нет, не имеет значения. Токрисианцам в любом случае нанесено серьезное оскорбление. Сомневаюсь, что Брост примет наши извинения. Пусть женятся. Хоть кто-то сегодня будет счастлив.

Внезапно нахлынувшие воспоминания в очередной раз заставили Нота задуматься о том, как порой непредсказуемо, причудливо переплетаются человеческие судьбы. Рута – далекий северный остров Атлантиды. С чего вдруг отец решил его посетить? Ламех никогда напрасно не рисковал и в опасные морские путешествия отправлялся очень редко. Мало того, могущественный правитель взял с собой младшего сына.

Они высадились в Айросе на шесть дней раньше Энрота. Вроде бы мелочь, но этого времени Ноту и Ноеме оказалось вполне достаточно, чтобы влюбиться друг в друга. Приплыви дантийцы в столицу Руты чуть позже, и царевич никогда бы не увидел свою будущую жену. Невероятное стечение обстоятельств.